Невероятная вещь! Моему дорогому земляку и подельнику по альманаху МетрОполь» Юзу Алешковскому вдруг исполнилось 90 лет, хотя он моложе душою многих присутствующих и отсутствующих на этой Земле. Бродский полагал, что он «слышит русский язык, как Моцарт», Битов считал его своим гуру, его песни «Товарищ Сталин», «Окурочек» и другие стали народными. Назвать легендарного Юза человеком уникальной судьбы, было бы с моей стороны сильным преувеличением, за которое суровый Юз, с которым мы дружим вот уже около сорока лет, имел бы полное право обложить меня столь имманентным ему виртуозным матом.
Судьба самая обычная, биография — рядового советского человека. Родился (1929) в Красноярске (горжусь, что мы с ним «парни из одного города»!), возрос в районе московского Нескучного сада, чуть было не угодив «на малолетку» в тюрьму, куда он все-таки попал в 1950 году, преобразившись из городской шпаны, умевшей играть на аккордеоне, в защитника родины, матроса-краснофлотца и угнав по пьяни у секретаря райкома Всесоюзной Коммунистической Партии (большевиков) в городе Совгавань знаменитую чекистскую «Эмку», автомобиль «ГАЗ М-1», очень красивый, чья конструкция была списана советскими автомобильными учениками с соответствующей модели «Форда», выпускавшегося в упомянутой стране США. «М», если кто не знает – это соратник Сталина Молотов В.М. имевший среди своих прозвище «каменная жопа», и тоже, как и многие другие ответственные коммунисты, ставший одним из видных персонажей лихих и виртуозных прозаических сочинений Алешковского.
Ну, сидел да и сидел. Кто у нас в стране не сидел? Землекопом работал, шоферил десять лет на аварийке «Мосводопровода», стал знаменитым советским детским писателем, в 1979 навсегда расстался с родиной «Пушкина, родиной Ленина, родиной наших детей», как определял тогда СССР коллега Юза по Союзу писателей Евг. Евтушенко, впоследствии тоже оказавшийся в Америке.
Говорю же, что обыкновенная биография.
Несколько лет назад,когда он приехал в Москву получать престижную премию за «Маленький тюремный роман», где палачи из НКВД глумятся над «трясущим бороденкой» биологом-генетиком, Юз сказал мне:
— Категорическое заявление великого Шаламова об абсолютной отрицательности лагерного опыта кажется мне весьма спорным, хотя бы потому, что порою невыносимо ужасные испытания человеческого тела, ума и души — являются для сумевших выжить, как бы то ни было, частью таинственной химии их жизненного опыта.
Я не был на Колыме, хотя и мне приходилось изнывать от дикой холодрыги и голодухи. Не могу сейчас не рассказать о том, о чем почему-то никогда не писал.
Однажды, в промозглом лагерном сортире, посреди желтоговенных сталагмитов, попалась мне на глаза почти не смятая страничка из какого-то редчайшего в те времена глянцевого журнала. Как я понял, это была страница вырванная из номера «Америки», журнала не ясно как в сортир попавшего.
Вот так я прочитал в полутьме и в миазмах, почти нейтрализованных морозом, Нобелевскую речь Фолкнера.
Это был один из самых замечательных моментов в той моей, молодой, да и в последующей жизни тоже. На мгновенье перестала для меня существовать морозная зима, вечная недожираловка, подневольный труд — в душе зазвучала вдохновенная музыка фразы великого писателя: «ЧЕЛОВЕК НЕ ТОЛЬКО ВЫСТОИТ – ОН ПОБЕДИТ». Она и определила отношение ко всему, выпавшему на мою долю. Главное я почувствовал наличие в своем существе духа такой божественной свободы, которая неподвластна ни одной из тираний, ни одному из оскорбительных для личности человека колюче-проволочных ограничений, ни цензуре, ни прочим видам зависимости человека от любых внешних сил, враждебных его изначально свободному, полагаю, богоподобному духу.
С этим чувством живу по сей день, но не знаю, как бы я высказался насчет лагерного опыта, оказавшись в условиях, в которых пришлось мантулить и тянуть за сроком срок Шаламову, одному из многих известных и неизвестных героев нашего времени, — не знаю, ей-богу, не знаю.
Как угодно понимай, но я пытаюсь в своей жизни отвечать на вопросы, никогда не задаваемые ни ею, ни мною самому себе, что необыкновенно занимательно, временами именуется судьбой и требует от человека безраздумно доверчивой подчиненности велениям ее постоянно безмолвного гласа».
Споемте же, друзья, в честь Юза Алешковского! Вернее, подпоем имениннику, благо средства электроники XXI века позволяют:
ЕВГЕНИЙ ПОПОВ
